Чернігівська монахиня Ніна в Сибіру прославлена святою.

Сибирские Исповедники. Новомученики и исповедники Украинские (Черниговские).

Преподобная Нина.

Это повествование напечатано иподьяконом Валентином с благословения архиепископа Варуха Тобольского и Енисейского со слов монахини Нины, что жила в монастыре за Валом г. Чернигова.

Жили мы в монастыре за валом. В пятницу, перед Вербным воскресением, вечером перед Всеночным бдением, в монастырь ворвались вооружённые люди. Всех нас выгнали из келий на монастырский двор и объявили, что Бога нет, что всех нас обманывали и эксплуатировали и что новая власть даёт нам свободу, и мы можем начать новую, счастливую жизнь. Кто желает из нас может покинуть монастырь, а кто это не сделает, тот враг советской власти и, что религия - это опиум для народа. Некоторые из монахинь вышли, сняв с себя апостольники. Вооружённые люди потребовали, чтобы сестры бросили свои апостольники в костёр, который был разведён на монастырском дворе, затем они пошли в свои кельи собрать вещи, после чего покинули монастырь, и я их больше никогда не видела. А нас, оставшихся, согнали в монастырский подвал, где хранились зерно и мука для просфор. С подвала я слышала крики и брань людей, доносящиеся через небольшие окна, затем прозвучало несколько выстрелов. Я сильно испугалась и забилась в угол, накрывшись мешковиной потому, что было холодно, и уснула. Не могу сказать, сколько точно времени провели в подвале, но выпустили нас оттуда утром и снова выгнали на монастырский двор. Я увидела страшную картину: в костре горели старые церковные книги и поверх них лежало несколько икон. В отчаянии бросилась к костру и выхватила икону Богородицы из пламени и прижала её к своему сердцу. Это был образ нашей покровительницы Черниговской Богородицы. Нам сказали, чтобы мы собрали свои вещи и собрались во дворе, что мы и сделали. Потом, нам ещё раз предложили, что кто хочет идти, то может идти ушло ещё несколько человек. Затем, на монастырский двор, въехало несколько грузовиков, которые начали погружать продукты питания и церковную утварь, один грузовик предназначен был для нас. После того как нас погрузили на грузовики, то привезли на какую-то станцию на окраине Киева и загнали в подвал. Там уже находилось много священнослужителей, среди которых был один архиерей. Но потом его от нас забрали, уходя он нас благословил сказав: \"Будьте тверды в своей вере, ибо Христос пострадал за нас, и нам выпало великое счастье теперь пострадать за него.\" Всё остальное для меня проходило в каком-то беспамятстве, словно я видела кошмарный сон и никак не могла проснуться. Я не помню, как нас погрузили в вагоны, но очнулась в товарнике от стука колёс. Нас везли долго и, иногда, поезд останавливался на небольших полустанках, где открывали вагон и давали нам хлеб и воду, а также выгружали мёртвых, и среди них нескольких монахинь. В нашем вагоне умерло несколько человек мы их собрали в последний путь на столько, на сколько это было возможно. Нас привезли на станцию Тайга. Это была Сибирь, ещё кругом лежал снег. Со станции нас колонной погнали на край деревни и загнали в большой сарай, затем пришли вооружённые люди в кожаной одежде и сказали нам, что советская власть нас прощает, что мы должны всё искупить трудом. Снова ушло несколько человек. Ещё два месяца мы провели в этом неприспособленном бараке. Те, кто умер от болезней и голода были счастливы, потому-то Господь избавил их от грядущих страданий. Наступило лето, по нашим подсчётам должен был наступить праздник Троицы. Рано утром нас, оставшихся, выгнали из бараков и погнали к опушке леса. Впереди нас шло несколько человек, которых мы не знали, у одного из них был на груди деревянный крест. Нас подогнали к опушке леса и я увидела небольшой ров дополовины заполненный трупами. Кто-то из монахинь, я уже не помню кто, дрожащим голосом запела:\" Со святыми упокой...\". Некоторых из нас, в том числе и меня, поставили на край рва и начали в нас стрелять. От пронзающей боли я упала, но почувствовала, что на меня навалилось что-то тяжёлое. Через некоторое время я очнулась, заваленная трупами и каким чудом вылезла из под них я не знаю, и поползла в лес. Я была ранена в плечо, пуля прошла навылет, что спасло мне жизнь. Я снова ползла и снова впадала в беспамятство. Однажды я очнулась от того, что кто-то хотел напоить меня водой. Перед глазами я увидела бородатого мужчину, возле него стояли дети: двое мальчиков и одна девочка. Я болела долго, когда поправилась, то взяла на себя часть домашних хлопот. Мужчину звали Степаном, он был вдовец. Он нашёл меня в тайге, принёс домой снял с меня всю одежду и одел одежду своей покойной жены, а детям приказал, чтобы они звали меня матерью. Так, в течении тридцати лет я прожила у них. Когда дети стали взрослыми, они часто спрашивали меня, почему мы с отцом не спим вместе. Я всегда отвечала, что я болею. Когда дети выросли, то разъехались, мы получали от них письма. Тайком, последние годы я, преодолев страх, по родительским дням приходила на ров, чтобы помянуть убиенных.

Данное повествование, не нарушающее тайну исповеди, было принято на смертном одре от монахини Стефании, хотя в деревне её звали просто матушкой Ниной. Матушку Нину похоронили на сельском кладбище, недалеко от того рва и поставили на её могиле восьмиконечный крест.

Довідка "Сіверщини". Преподобная новомученица Нина прославлена була у 2008 році, показуючи свій приклад великого служіння.
Архієпископ Варух (Тищенков) очолює православних християн Сибіру, Сахаліну, Далекого Сходу та Китаю, що належать до Української Православної Церкви Київського Патріархату. До Чернігова владика приїздив 2007 року і подарував частку мощей св. Іоання Тобольського, уродженця Ніжина.
Під час перебування владики Варуха троє людей отримали зцілення від святих мощей і їх чудотворча сила триває.
Владика Варух походить із давнього дворянського російського роду і свідомо перейшов до Церкви Київського Патріархату.